Он, кажется, начал тихо сходить с ума. В этом не были виноваты те, кто сейчас обступили его со всех сторон, взяли в плотное кольцо, в молчаливый плен без допросов. В этом был виноват лишь Он сам. Слишком беспечен. Необычайно глуп. Сколько еще можно подобрать определений его личности? Ему казалось миллионы...
Одни что-то понимали. Другие кивали говолой. Третьи злорадно усмехались. Четвертые смотрели равнодушно, иногда зевая. Да кой черт разница, что делали эти твари?! Эти идиоты?! Что они могут знать и чем они могут думать?! Безмозглые, бездушные куклы. А кто там ими вертит? Видать само Великое Звездное, чтоб его так и раз этак...
А перед глазами пелена, будто, Двуногий напялил на большую серую голову кота одеяло. И душно, и ни черта не видно. Что дальше то?
Он падает. Медленно. Оператор так сделал специально, чтобы Данке видел, как его брат летит, чтобы он услышал вздох облегчения, чтобы видел, как острые пики камней впиваются в рыжую шерсть, чтобы он услышал... тишину. В последний момент Лисий хвост промолчал. Интисктивно не вскрикнул от боли, стиснув зубы.
А как же сейчас больно Медвежьей шкуре? Кто-нибудь мог бы сказать? Высчитать. Прочесть по глазам, как же пусто стало. Как все вокруг стало неуместным. И насколько наплевать ему было, что говорят за спиной эти злые языки.
Он чуть не потерял сознание,лишь чудо помогло ему удержаться на плаву, не утонуть в реке реальности. Он поднял голову. Перед ним стояла мать.
- Тварь... - прошипел Он то, что крутилось на языке целых полгода. Тварь. Такая же как все. Что ж ты наделала, зачем же ты так... эх... Глаза кошки сверкнули злостью, она занесла лапу, чтобы ударить единственного сына... но его взгляд, полный ненависти, отвращения и силы, остановил ее. Страх остановил ее. Она отпрянула.
- Ты должен уйти из племени Грозы! Это самое милосердное по отношению к тебе решение... - голос прозвучал, будто, сквозь какаю-то плоткую ткань. Шепот разнесся в толпе:
- Убийца...
Он отрешенно кивнул. Коты расступились перед ним. Данке покинул территории племен.
Лапы занесли его на земли одиночек - единственное место, кроме усадеб Двуногих, куда Он мог пойти. Голова гудела. Данке дошел до какого-то ручья и бессильно упал на траву. Больно...

офф: в тот момент у меня еще не было клички Данке) Ну, ладно, не суть.
Кадры из детства безусловно чертовски приятны. Особенно, когда ты даже не подозреваешь о том, что видишь их. Ты просто спишь, тебе больше ничего не нужно. В полной прострации. Кажется, будто не ты плывешь по реке времени, а она, ворча, огибает тебя...
Сколько времени прошло. Минута. Полчаса. Час? Неважно. Нужно было обдумать. Возможно, что-то предпринять да только что? Поезд ушел. И брат ушел. Самое важное, что было в жизни ушло. Разорвало всякие нити, и сердце, что было под семью замками... взорвалось. Никто этого не видел. Никто не умел читать его по глазам...
Воспоминания стали душить его. Пеленой страха, пеленой грусти, безысходности. Данке никогда бы не позволил сказать себе: "Незачем жить." А сейчас действительно незачем.

Ручеек тихо журчал рядом с левым ухом. Кто позвал его. Тихо. Но голос был подобен звуку горну, он вмиг разбудил Данке. Кот поднялся, не понимая, что происходит. Все тело болело, хотя он точно помнил, что не занимался сегодня физическим трудом вообще. Он с трудом разомкнул веки. Перед ним стояла кошка, которую он совершенно не ожидал увидеть...
- Инверно... 

Ему нужно было совсем немного времени, чтобы наконец понять, что все происходящее вполне материально. Одного только он не мог воспринять: почему Инверно здесь? Медвежья шкура не верил в совпадения. А его веру в добрые сердца сегодня насквозь порвали скалы. Тогда что же?
Бывший воитель племени недоуменно смотрел на Инверно. Хотя... в его взгляде больше фигурировала усталость, чем любопытство. А через мгновение ему стало вообще все равно есть она или нет. Он, казалось, постарел на пару лет. А вроде ничего и не случилось. Что для мира чья-то жизнь? Жаль, что Шкура не был миром...
Вдруг кошка вновь заговорила, вновь вывев его из задумчивости. Пустота вокруг него лопнула. Все вокруг из черно-белого превратилось в цветное, только Инверно осталась белоснежной, даже какой-то светящейся. Привидеться ж...
- Я тоже не верю. Парадоксально, неправда ли? - не успев спрятать горькую усмешку, на автомате сказал кот. Опустил глаза, рассматривая уже не свежую, но все еще зеленую августовскую траву под лапами. В голове крутились какие-то непонятные мысли, он постоянно выпадал из реальности, забывал, что рядом сидит собеседница, которая тоже чего-то хочет. Они все чего-то хотят. Инверно хочет правды. Они... другие хотят чего-то еще, непременно от него и поскорее.
- Должна? Кому ты должна? - он помотал большой головой. Вдруг нестерпимо стал чесаться шрам, но Медвежья шкура больше не шевелился, - ты очаровательно противоречишь себе, говоря, что пошла против и тем не менее должна узнать правду... - до этого тихий и неуверенный голос приобрел силу. Два желтых ока с узкими зрачками из-за яркого дневного света уставились на белую кошку.

Кот и не старался скрыть своего через чур внимательного взгляда. В конце концов, это она следила за ним. Это она прервала ход его мыслей. Точнее безумную пляску - это неважно. Ее никто не звал, а что до праздного интереса - это только ее проблемы.  Он не обязан был говорить то, что она просила, даже нет, своим присутствием, своим спокойствием и абсолютной бестактностью  Инверно принуждала его к чему-то. Вновь закачалась голова кота в отрицательном жесте, который был адресован скорей ему самому, чем кошке, которая продолжала чего-то ждать. Он заметил на ее губах улыбку, и хмыкнул, не желая поддерживать ее дружелюбного настроя. С какой, простите, стати?
- Вижу, - просто, без всякого выражения в голосе ответил Медвежья Шкура. А он действительно видел. Призрак. И, наверное, будет его долго. Может быть, всю жизнь. В голову вдруг пришла мысль: может, он также виноват в смерти брата? Все эти упреки, и постоянное "а я говорил"... Может, Лис... Нет. Рыжий любил его и не мог... нет. Вновь покачивание головы. За несколько минут это стало привычкой, которая безусловно глупо смотрелась со стороны. Кто-то очень бережливо относился к тому, что думают о его персоне. Мм... Нет, это был не Шкура. Взгляд вновь переместился на воительницу, которая, склонив голову набок, изучала его. Он уже видел как-то такой ее жест. Кажется, это было при первом их знакомстве... Он тогда был уже воином, да-да, если память ему в очередной раз не изменяет, именно тогда Инверно продемонстрировала таким образом интерес к тому, что он говорил. Кот усмехнулся. Как всегда без причины. Если бы он хоть раз посмотрел на свое поведение со стороны... наверное, он бы усмехнулся также, как сейчас. Спокойный помешанный, безусловно.
- Без страстей и противоречий нет жизни. Но в большинстве случаев это не ведет ни к какой цели. Тупое прожигание жизни, - глаза в глаза. Странно, но он перестал чувствовать напряжение. И боль притупилась. Но только воин чувствовал, что вот-вот, и вновь прозвучит тот же вопрос. И он ответит. Это очевидно. Даже злодею нужен тот, кто будет знать его цели и мотивы - так его медленней забудут.

Чудесно, просто чудесно. Вернемся в глубокое невинное детство, когда деревья были большими, мыши толще, а Звездное племя... Хм, а Звездное племя что-то значило для бурого воина... стоп. Собственно, о чем это мы опять? Кот улыбнулся. Мечтательно. Мечтательно? Да-да, именно так. Если бы Медвежья шкура бы встретил такого, как Он на своем пути да еще и с такой дурацкой полу ухмылкой на черных губах... Пожалуй, его вердикт был бы также очевиден, как то, что коты племен никогда не перестанут верить в пресловутых предков: моральный урод/дебил/что-то похлеще. Хорошего же Он мнения о своем отражении... Ну, сейчас не об этом.
Вы, возможно, не знали... Хотя, что Вы вообще могли знать о Нем? Так вот, Медвежья Шкура в детстве просто обожал играть в гляделки с братом. И с другими котятами. Правда, брат держался намного больше, а потом мутузил хорошенько за то, что проигрывал. Понарошку, конечно. Котята же после пятой секунды внимательного обследования бросались к матерям. О, да, матери, бедные матери... Как только они не старались отучить Медвежонка от этого занятия...
Собственно, к чему велось это сквернословие - к тому, что Медвежья Шкура в этом деле был мастером. Он мог доставлять материальные ощущения одним только взглядом. И очень разочаровался, когда Инверно сдалась. Слишком быстро. Кот сокрушенно вздохнул, будто в одной этой игре было его спасение, успокоение и прочее. В принципе, почему бы и нет?
Реплика Инверно вновь разорвала тишину. Их общение вполне можно было назвать странным. Каждый раз перед тем, как ответить, они упорно атаковали друг друга взглядами. Или... просто прощупывали почву?... Тем не менее, на нее Он не ответил, решив, что каждый останется со своим завещанием.
И вот это самое "что же слу_чи_лось" наступило. Не нужно было быть провидцем, чтобы догадаться, что раз она пришла сюда, то возвращаться не с чем, не собирается. И он скажет. Конечно, скажет. Так нужно. Медвежья шкура глазами указал место подле себя. Длинные истории не говорятся на расстоянии, право же, это некрасиво нарушает атмосферу интимности и идиллии. Даже, если история не обозначится хэппи-эндом в конце.
Кот немного помолчал, собираясь с мыслями. Рассказать это все будет труднее, чем задумывалось. Но он постарается. Зачем? Почему?... Да, кого это по сути волнует?...
- Пожалуй, я расскажу по порядку, т.к., ты вряд ли бы стала интересоваться ранее историей своих соплеменников. В этом я тебя поддерживаю. Полностью.
Моя мать, а точнее моя и моего брата Лисьего хвоста, относилась к матерям безалаберным. Хотя нет... скорее к ней подойдет слово "случайная". Она подбросила нас в племя Грозы, где мы с братом росли до определенного момента, - кот остановился. Его взгляд случайно упал на землю, правая бровь изогнулась в удивленном движении: острые когти были выпущены. Они в производственных масштабах, пока хозяин отвлечен, "копали" рытвины. Шкура попытался расслабиться, - До того момента, пока наша мать вдруг не появилась на горизонте с распростертыми объятиями. И мой брат, который мог поставить на кон свою жизнь, только бы найти мать, пошел за ней... в племя теней. Да вот только... - он вздохнул, пытаясь сглотнуть горечь. Сложно, сложно... - матери он был не нужен. Я до сих пор не понимаю ее мыслей, зачем и почему она приманила его туда... Не знаю. Если я и увижу ее еще раз, то вряд ли буду спрашивать об этом, - он кашлянул, - В племени Теней для Лиса все было не так радужно. Каждый старался унизить его - опять же зачем и почему? А он даже не мог вернуть им их долгов - Лисий Хвост не прожил бы в одиночках, он слишком нуждается в общении... нуждался. И вот прошло полгода. Долгих полгода мой брат пытался выстоять. Не смог. Слишком... слишком зависимый от общества, слишком благодушный, чтобы не принимать это близко к сердцу. Сегодня он позвал меня на скалы. Мы часто там бывали - это то место, куда бы коты с Совета никогда бы не пошли, - воин презрительно-горько усмехнулся, - я был слишком рад видеть его, не обращал внимание на то с какой отрешенностью он смотрел на меня, о чем он говорил. А потом он просто шагнул в пустоту. Я слишком поздно понял, что произошло, - к концу рассказа голос становился все тише, все сильнее напрягалось его тело.
- Это все, что ты хотела услышать, - утверждая, а не вопрошая, закончил он. С места не поднялся. Ждал.

Бывало коту казалось, что он может читать по глазам, по биению сердца... Конечно, это не дар с неба, он не супер-герой... простая наблюдательность помогает ему. Он воплощает собою слух, зрение, обоняние даже сейчас, когда, казалось бы, зачем ему это? И, тем не менее, Он отмечает все: голос, короткие движения/повадки, взгляд, внешность, ритм дыхания...
И вновь молчание. И это было нормально. И чем-то безумным было то, что скоро рядом не будет белой кошки, которая молчаливо вперила взгляд в теплую землю. Сколько же отмерено молчанию? Кот поднял голову и посмотрел в верх. Над головой высились толстые стволы и пышные зеленые кроны деревьев. А еще закат. Небо стало розово-синей размазней, которая растекалась в самые далекие углы, если, конечно, в небесной вышине были углы. Кот вздохнул. Странно, почему же ничего не происходит? Почему под лапами не разверзлась земля, почему вечер так тих, так чертовски спокоен? Почему вулканы не вырастают на равнине, почему из ручейков не образуются цунами? Почему только у него так болит сердце, что хочется биться головой о земли, черт с ней с головой, лучше она, чем сердце - центр. Из пасти Медвежьей Шкуры вновь вырвался вздох. А разве целители не должны быть хладнокровными, безразличными ко всему? Хотя, какой он к черту целитель?! Одно слово. Бред, бред, бред...
Выслушав Инверно, Шкура изобразил что-то наподобие усмешки.
- В этом мире слишком много жестокости, грязи и зависти. А я никогда не уподоблюсь этому миру и его безграничной безнравственности. Ты сказала, что видела братоубийство - думаешь, почему оно происходило? Завистники и ревнивцы не достойны того, чтобы брать пример их ожесточенности. Пока в моем сердце живет брат, я буду жить по чести, - он встал, отряхнулся и вновь внимательно посмотрел ей в умные голубые глаза. Хотел сказать что-то еще. Но вместо этого осторожно прошелся языком по правому плечу воительницы. Нет, нет, он не выражал этим пресловутую симпатию и не дай боже любовь. Лишь благодарность за то, что выслушала его и уважение за то, что Инверно была единственной независимой кошкой во всех четырех племенах. Напоследок кивнув ей, Медвежья Шкура ушел в глубину леса.